Виктор Боярский: Как говорил Петр I духовенству, мы в ваши дела не лезем — и вы в наши не суйтесь 

После того как Росимущество признало претензии прихода Никольской единоверческой церкви на здание, где сейчас располагается музей Арктики и Антарктики, разговоры о переезде не утихают. Морское сообщество ратует за то, чтобы музею дали место на Ново-Адмиралтейском острове, депутат Виталий Милонов в свойственной ему издевательской манере предложил переехать на «Красин». Посетители музея, веря слухам, наивно полагают, что его закрывают, ну а сотрудники хранилища — пока никуда не собираются. И заверяют: все останется как есть. По крайней мере, сейчас. О целесообразности церковных претензий, о том, вложатся ли частные инвесторы в строительство нового музейного комплекса, а также о спасении знаменитого ледокола «Арктика» «Карповка» поговорила с директором Российского музея Арктики и Антарктики Виктором Боярским.

Директор Российского музея Арктики и Антарктики Виктор Боярский

Виктор Ильич, как вообще следует реагировать на заявления, подобные милоновскому «Переезжайте на „Красин“»? Воспринимаете ли вы эти слова всерьез?

— Скажу только одно: человек не очень хорошо знает реалии, не знает всей ситуации. Его предложение о «Красине» равносильно моему — перевести закс на квартиру Милонова. Подобные заявления, считаю, не стоит принимать всерьез, хотя «Красин» и находится недалеко от того места, куда мы могли бы перебраться, — одного из помещений на причале Балтийского завода. Вообще все инициативы переезда исходят, конечно, не от нас.

Пользуясь распоряжением президента «О возвращении Русской Православной Церкви строений и религиозной литературы», в 1991 году приход Никольской единоверческой церкви претендовал на помещение бывшего храма, подавал иски в суд, но в ряде судебных инстанций они просто были отклонены. Мы прошли эти этапы, отвоевали свое право быть здесь, пока в 2010-м не вышел 327-й закон о реституции церковного имущества. В этот период мы уже присматривали некоторые варианты, накидывали идеи, одна из которых заключалась  в объединении нас с атомным ледоколом «Арктика». Можно было бы перевезти его в Петербург из Мурманска и где-нибудь рядом с ним разместить новое здание музея Арктики и Антарктики. В городе, кстати сказать, немного адресов, которые бы допускали такую комбинацию. Один из них — Ново-Адмиралтейский остров, откуда в 2018 году уйдут верфи, а еще — Балтийский завод и Кронштадт.

Не кажется ли вам, что Кронштадт — далековато для музея?

Конечно, далековато, но мы на это предложение сразу откликнулись — инициатором выступил Терентий Мещеряков, он сам позвонил и высказал свои идеи. Имея поддержку местных властей, реализовать проект, безусловно, гораздо легче, чем самостоятельно, преодолевая вязкую тину сопротивления. Еще есть идея с набережной реки Смоленки — там, напротив Арктического института, стоит брошенный фундамент, который можно было бы использовать для постройки музейного комплекса. Современные требования к таким комплексам предполагают не только музейную часть, но и развлекательную, интерактивную составляющую. Я всегда говорил: переезжать надо с перспективой развития, а не в помещение менее двух тыс. кв. метров. Иначе переезд просто убьет нас.

Даже при хорошем раскладе — скажем, вы переедете на Смоленку, в новое оборудованное здание, — музей понесет потери.

К сожалению, да, так как по большей части наша экспозиция неперевозима. Например, диорамы строились в 30-х годах, их технически будет невозможно куда-то переместить. Это не слишком серьезное препятствие, но, повторюсь, переезжать абы куда, в место, просто аналогичное по метражу, мы не будем. Мы также против скоропалительных решений, которые приведут лишь к разрушению музея и его экспозиции. Город должен подойти к вопросам переезда со здравым смыслом, то есть предоставить подходящее здание рядом с метро, оборудованное в соответствии с законом о Музейном фонде Российской Федерации, — тогда мы аккуратно сложимся и начнем поэтапный переезд. Что важно — с минимальным перерывом в работе. Я ведь не могу подставлять людей, наших посетителей. Они уже сейчас приходят с грустными лицами и спрашивают: «Вас выгоняют?» А куда нас могут выгнать? В данном случае исполнение закона так, как видит это приход или Росимущество, невозможно: оно ведет к нарушению государственных интересов.

А, кстати, есть уже какая-то официальная поддержка музея в плане переезда?

Официальной реакции еще нет. Знаю, что Борис Вишневский послал губернатору письмо, а недавно мы получили поддержку от министра природных ресурсов и экологии Сергея Донского, он предлагает вариант размещения в пространстве «Новая Голландия». Но пока все это только на словах держится, на устных договоренностях. Мы рассматриваем вопрос переезда вместе с морской общественностью, которая заинтересована в развитии нашего музея, ведь в Петербурге нет ни одной организации, служившей этаким морским и полярным центром.

Кроме того, мы получили поддержку Владимира Александрова, который почти 30 лет был директором Адмиралтейских верфей и сейчас поддерживает идею переезда на остров. Там намоленное морское место — с учетом того, что на территории уже располагается Военно-Морской музей, получается хороший кластер, а если туда еще поставить ледокол «Арктика» — величайшее творение инженерной мысли, — посещаемость будет очень высокой. В Мурманске ведь есть уже один ледокол, оборудованный под выставочный центр, — ледокол «Ленин», место весьма популярное. Надеюсь, что государство примет правильное решение и не будет остров застраивать элитными домами, потому что от такого строительства будет высокий, но мгновенный доход, а музейный центр обеспечит доход стабильный и перспективный. Мы надеемся, в этом проекте, если его запустят, будут участвовать не только региональные и федеральные инвестиции, но еще и частные.

И все-таки, как думаете, на чью сторону встанет московское правительство?

Я, если честно, сомневаюсь, что на нашу. Государство принимает сторону церкви, ее интересы ставятся превыше всего, в то время как проблемы наших музеев, библиотек зачастую игнорируются. Меня вообще настораживает, что церковь сейчас занимает такую агрессивную позицию по отношению к светским структурам. Вот правильно говорил Петр I духовенству: «Мы в ваши дела не лезем, и вы в наши не суйтесь». На мой взгляд, это самый верный подход, хотя к церкви я отношусь очень уважительно.

Заметьте, что отсюда приход никто не вытеснял: в пору, когда музею досталось это здание, церковь была просто закрыта. Здание передали — и слава богу, ведь в противном случае оно пришло бы в запустение, как большинство ему подобных. 75 лет музей живет под этой крышей, следит за зданием, поэтому единоверцы должны быть ему только благодарны. А притязания настоятеля Петра Чубарова на помещение, если честно, мне непонятны. Он сам светский человек и должен прекрасно понимать, что 30 человек содержать здание не смогут. С моей подачи им дали 160 метров нежилого фонда, изъяв его у магазина «Медтехника», — сейчас там ни прихода, ни магазина.

Вообще, если говорить о нынешнем здании музея, это, конечно, не самая лучшая площадка для развития, но уходить только из-за того, что она понадобилась маленькому приходу, тоже не хочется. Столько в городе полупустых храмов, таких, где располагаются склады, что угодно... Вот и надо начинать с восстановления подобных зданий. А зачем плодить пустые церкви, я не знаю.