Миллионы метров воздушных замков: надстройки как эпидемия 

Старинные дома в исторической части Петербурга привлекают все больше и больше инвесторов, мечтающих дополнить здание лишним этажом или террасой. У этих людей особое, очень яркое воображение: там, где обычные горожане видят крышу и небо, они способны разглядеть тысячу квадратных метров элитного жилья. Пентхаус с видом на улицу Восстания или набережную Фонтанки, а то и Невы — что может быть привлекательней, когда речь идет о продуманном вложении в недвижимость? Только вот реконструировать дома без согласия собственников по закону нельзя. А уж дома — памятники культуры — и подавно. И тем не менее строят. «Карповка» вспомнила истории незаконных надстроек последних лет: букет получился пышный.

Схемы стандартные и не очень

За последние месяцы «Карповка» не единожды освещала громкий скандал с незаконной постройкой мансарды на улице Рылеева, 20/51. Дом этот расположен в очень престижном районе: рядом с Таврическим садом, в минуте ходьбы от станции метро «Чернышевская». Здесь в 2012 году председатель фиктивного ТСЖ Артур Непокульчинский начал ремонт кровли, плавно перетекший в возведение мансарды. Однако жильцы исторического здания скоро осознали, что дело нечисто, и начали активную борьбу с председателем. Пока — почти безрезультатно.

Эта история может показаться единичным прецедентом, но на самом деле подобных случаев в Северной столице немало. Одна из таких историй происходила буквально в двух шагах от проблемной точки на Рылеева, на Фурштатской улице, в доме № 17. Причем началась она почти в то же время – в 2011 году.

Фурштатская, 17, — доходный дом вдовы Клейман, историческое здание 1879—1895 годов постройки. В начале XX века здесь жили золотопромышленники. А в начале XXI века, по словам собственника Александра Анисимова, скупку квартир в доме начал некий «предприниматель Пантелеев». В 2007 году здесь, в одной из квартир, было зарегистрировано ЗАО «АНП», которое и владело скупленным в доме Клейман жильем.

Не то чтобы это сразу обеспокоило собственников дома на Фурштатской, но когда на чердаке началось строительство мансарды, многие возмутились. Строительство стартовало летом 2011 года. Как и на Рылеева, первым делом рабочие залили бетонные стяжки и закрыли жителям дома проход на крышу. Решетки, замки — все было явно серьезно.

В своей петиции на сайте democrator.ru Александр Анисимов поведал собственный вариант истории с мансардой, во многом похожей на предыдущую. Предприниматель якобы подделал протокол общего собрания жильцов и расписался за тех жителей дома, кто даже не слышал о его планах. После этого он, по словам господина Анисимова, начал ремонт кровли, больше напоминающий строительство. Возмущенные жильцы обращались во все инстанции: от жилищной инспекции до администрации района и города. Чиновники подтвердили, что работы проводятся незаконно, и на какое-то время строительство было приостановлено.

Но затем в жизнь воплотилась нестандартная схема: чердак просто присоединили к одной из квартир. Александра Голец, собственница четырех квартир в доме на Фурштатской, подала в суд на ООО «Триумф», строившее мансарду, потребовав признание собственности: Голец, оказывается, вкладывалась в постройку и теперь имеет полное право на новое строящееся пространство. Суд иск удовлетворил — имущество есть имущество.

Данная схема действует в Петербурге повсеместно. В историческом здании появляется предприимчивый человек, который каким-то неизвестным закону способом получает в проектном бюро документы на якобы уже построенную в доме мансарду. Затем через суд требует «строителей» передать ему право собственности – ведь именно он вложился в новые метры рублем. Суд удовлетворяет иск, хотя никакой мансарды пока еще нет. И вот после этого начинается строительство.

Чтобы надстроить этаж в жилом доме, необходимо согласие всех собственников — до единого. Получить такое согласие довольно непросто, ведь жильцы не очень-то заинтересованы в появлении шумной стройки с неизвестным исходом над головами. А уж если дом — памятник культуры, то построить на нем лишний этаж в принципе нельзя. Теоретически. Реальность же часто подводит.

Черная сыпь на теле города

В исторической части Петербурга, по разным данным, от двух десятков до сотни адресов с «горячими точками» одних только мансард. Так, Миллионная улица может похвастаться сразу несколькими проблемными домами: 4, 11 и 12. В доме на Миллионной, 4, незаконная мансарда стала расти в том же 2011 году. Этот дом является объектом культурного наследия и уж точно не должен подвергаться глобальной реконструкции. Однако мансарда была построена — более того, во время стройки дом долгое время стоял практически с разобранной крышей, из-за чего серьезно пострадали квартиры жильцов. По зданию расползлись черные пятна грибка, стены и потолки оказались катастрофически залиты водой.

Миллионная, 4, — памятник даже не XIX, а XVIII века. Это бывшее здание Главной аптеки, построенное в 1796 году в стиле классицизм самим Трезини, а также архитектором Кваренгой. При строительстве мансарды пострадало не только внутреннее убранство здания, но и его фасад. Интересно, что собственником эксклюзивного жилья оказался гражданин Великобритании Николас Пауналл. Руководил же застройкой некий Олег Ро. Та же самая лаконичная фамилия встречалась в делах с незаконными надстройками на Итальянской, 37, и 3-й линии Васильевского острова, 22.

Три года назад суд обязал Олега Ро избавить здание на Миллионной, 4, от незаконно возведенной мансарды. Любопытный факт: в скором времени после этого в доме появилось сообщение от жилкомсервиса с предложением собственникам скинуться и снести мансарду за свой счет. За 12,8 млн рублей.

На Итальянской, 37, в 2005 году также произошла интересная история. Тогда общая площадь чердачного помещения была предоставлена Светланой Штуковой, на тот момент главой администрации Центрального района, частному лицу для обустройства жилых помещений. Тогда же между этим частным лицом и КУГИ был заключен инвестиционный договор. Об этом рассказывает группа «ЭРА».

Однако жильцы дома на Итальянской оказались проворней. Они доказали, что чердак со всеми коммуникациями является их общей собственностью и никакого отношения к казенному имуществу не имеет. А значит, и власти над ним у КУГИ быть не может. Десять лет назад эту ситуацию прокомментировал Алексей Ярэма, сообщив, что это редчайший случай победы жильцов над чиновниками.

Золотые годы от Собчака

Среди проблемных адресов много доходных домов: дом Вебера и дом Сомова на Большой Конюшенной, 13 и 15, дом Веге на набережной Крюкова канала, 14,  дом Иеронима Китнера на углу набережной Фонтанки и Прядильного переулка, дом Ритинга на проспекте Добролюбова, 1, и многие другие. Есть и нежилые здания, являющиеся памятниками культуры, но тем не менее подвергшиеся реконструкции: например, Ямской рынок на углу Марата, Боровой и Разъезжей. В 2011 году арендатор здания, азербайджанец Мазахир Гасанов, решил немного увеличить полезную площадь, вытянув дом ввысь. На все вопросы по поводу несогласованной мансарды бизнесмен отвечал однозначно: мы просто укрепляем кровлю. Однако в 2012 году КГИОП подал в суд на предпринимателя, и иск был удовлетворен.

Ремонт кровли — стандартная формулировка застройщика, когда речь идет о новых жилых помещениях, возводимых без согласования с жильцами. Тенденция к оккупированию чердачных помещений наметилась в Северной столице еще в середине девяностых. 19 февраля 1996 года мэр Санкт-Петербурга Анатолий Собчак подписал распоряжение № 128-р «О реконструкции чердаков и мансард на инвестиционных условиях». Согласно этому распоряжению чердачные помещения могли передаваться в собственность инвесторов — для постройки нового жилья. Все, что нужно было сделать застройщику для возведения элитного этажа в центре города, — получить согласие всех собственников. Однако в 1998 году распоряжением губернатора № 1244-р пункт о необходимости согласования был отменен. Строить мансарды стало возможно, по сути, кому угодно и как угодно. Через два года, в 2000 году, суд Санкт-Петербурга признал это распоряжение незаконным — сейчас строительство снова необходимо согласовывать со всеми собственниками. Но забыть те два «золотых года» застройщикам, очевидно, непросто.