Почему капремонт не может остановить разрушение фасадов памятников 

В Петербурге все чаще вместе с привычным дождем на головы прохожих падают штукатурка, лепнина и даже балконы. На прошлой неделе прохожие рассказали о двух таких случаях, целая серия подобных инцидентов произошла в конце зимы–начале весны 2016 года. Одни управляющие компании не успевают следить за фасадами, другие, желая перестраховаться, сбивают штукатурку там, где не нужно. «Карповка» выяснила, почему с домов каждый сезон продолжают сыпаться штукатурка и лепнина и почему бессилен капремонт.

Кто за что отвечает

Пару месяцев назад горожане сообщили о случаях, когда после ремонта дома в центре Петербурга стали еще хуже. В качестве примера они привели дом № 23 на Кирочной улице, который несколько лет стоит вообще без штукатурки, а также дом № 19 на улице Восстания, где здание оставили на треть неокрашенным. Горожане также отметили, что недовольны качеством реставрации фасадов в целом и очередностью зданий-участников программы капремонта, когда, например, постройки внешне лучшего состояния ремонтируются раньше.

Жилищный комитет Петербурга пояснил «Карповке», что активисты смешали понятия капремонта фасадов и «работы по их текущему содержанию», когда управляющие компании могут, например, сбить «опасный» слой штукатурки, чтобы предотвратить обрушение и провести консервацию. Восстановлением же прежнего вида УК не занимается, последующий ремонт проводит Фонд — региональный оператор в рамках программы капремонта.

— Памятники архитектуры Санкт-Петербурга проектировались во времена, когда у каждого дома был «хозяин», у каждого хозяина работал дворник, — рассуждает Нина Шангина, председатель Союза реставраторов Петербурга. — Это принципиально разные понятия — «хозяин» и «эксплуататор». Мы же поручаем управляющим компаниям не «хозяйствовать», то есть отвечать за все, а «эксплуатировать», то есть следить за тем, чтобы минимальными средствами обеспечить только одно — чтобы прохожие не пострадали зимой от наледи, упавшей с крыши, а летом — от обрушившегося куска фасада. Сначала сбили кое-как наледь и повредили кровлю, потом штукатурку и лепнину. Завтра будем здание сносить?

Как формируют очереди и сколько это стоит

Очередность многоквартирных домов определяют по физическому износу конструкций или инженерного оборудования, продолжительности эксплуатации и возможной аварийности. Всего в региональной адресной программе, рассчитанной на 25 лет, числится почти 23 тысячи домов, отмечают в жилищном комитете Петербурга. В половине из них планируют отремонтировать и фасады. Если специалисты находят аварийные элементы в доме, то они могут его включить в краткосрочный план программы в первую очередь.

В 2015 году в этот план включили 1,7 тысячи домов, капитально отремонтировали фасады 92 домов. В 2016 году фасады отремонтируют в 131 доме, из них 7 домов являются региональными памятниками. По данным Фонда — регионального оператора капремонта, дороже всего ремонт обходится в дореволюционных домах — 3,9 тысячи рублей за квадратный метр, в немецких коттеджах примерно на тысячу меньше, в «хрущевке» — 990 рублей за «квадрат», «панельки» после 1980 года — 800 рублей. Найти свой дом, планируемые работы и период ремонта можно на специальном сайте. Правда, здесь указывают не все проводимые работы и возможны корректировки.

По сведениям ГЖИ, на состояние фасадов им жалуются редко: таких обращений было всего по 3% от всех жалоб в 2014 и 2015 годах. Во время проверок, если инспекторы находят нарушения в содержании домов, управляющим компаниям дают предписания устранить нарушения. Например, снять отслоившуюся штукатурку или отваливающийся кусок балкона.

Что происходит на практике

На деле все, разумеется, иначе. Проблема содержания домов в том, что УК и собственники зданий не поддерживают их между капремонтами, полагает гендиректор «Спецтехреставрация» Василий Соколов. Он отметил, что если бы коммунальщики сразу заделывали появившиеся трещины и подкрашивали здания, то они могли бы дольше обходиться без ремонта.

— У нас отсутствуют специалисты, которые могли бы внимательно следить за домами в постоянном режиме, фиксировать проблемы, которые срочно нужно решить до проведения планового ремонта, — вторит господину Соколову зампред петербургского отделения ВООПиК Александр Кононов. — У районных администраций таких возможностей нет, поэтому они в авральном режиме «несут ответственность» сразу после зимы, как только видят, что что-то скоро рухнет, наспех делают ремонт при помощи гастарбайтеров, экономят на реставраторах. К счастью, наказания за недобросовестный ремонт ужесточились, если постройка в очень плохом состоянии, то у собственника ее могут изъять, но на практике этого нет, хоть до разрухи доводи. Единственный такой пример — дом Слепушкина, но его забрали в ужасном состоянии.

Получается, что дома доводят до такого состояния, когда остается только сбить штукатурку или лепнину, чтобы перестраховаться от несчастных случаев. «Но если дом оставить без штукатурки, то он начинает подвергаться воздействию воды, которая является самым большим разрушителем, — отмечает реставратор Василий Соколов. — Жидкость впитывается в кирпичную кладку и, замерзая зимой, начинает разрушать здание. Конечно, это не сразу скажется на постройке, все будет зависеть от условий, качества кирпича. Например, сейчас оно гораздо хуже, чем раньше».

Сбивание штукатурки и лепнины как «страховка» от обрушений иногда может дорого обойтись осторожным коммунальщикам. Например, в случае с работниками на площади Ломоносова, где в середине февраля они по злой иронии сбили часть карниза из-под крыши здания КГА и штукатурку со здания комитета по государственной охране памятников. О небольших обрушениях коммунальщикам  рассказал дворник, и те решили перестраховаться, простучать фасад и сбить декор. Позже чиновники заявили, что никакой опасности не было, и обещали наказать коммунальщиков.

Примеры глупых ошибок на фасадах

Из-за случая со зданием КГИОП в Петербурге решили создать специальные оперативные бригады «спасателей архитектуры», которые, по словам ВООПИиК, должны будут следить за состоянием фасадов домов, контролировать жилконторы, чтобы те ошибочно не сбивали архитектурное убранство. В Смольном же намеревались создать горячую линию по приему жалоб петербуржцев на разрушающиеся фасады.

«Спасатели» также помогли бы избежать уродования барельефов неумелыми мастерами. На слуху у петербуржцев искаженная нимфа, или «Степная баба» на Восстания, 19, которую испортили еще в 80-х, когда дом Бадаева не числился памятником. Сюда же можно отнести ангела с искаженным лицом на Невском проспекте, 66, которого прозвали «сыном степной бабы». Искажение скульптуры обнаружили недавно, но находилась она в таком виде после реставрации с 70-х годов.

— Многие здания, которые охраняются сейчас, не были в советские годы под охраной, ремонт часто делали наспех строители, а не реставраторы, поэтому множество домов с красивым декором лишились его и стали проще, — утверждает Александр Кононов. — Я полагаю, что должна быть программа ремонта не отдельно по домам, а по всей группе домов на центральных улицах, то есть идти постепенно и последовательно, дом за домом. Но такое маловероятно в сегодняшних экономических условиях.

К подобным «шедеврам» можно также отнести купидонов на Итальянской, 31, у одного из которых вместо лица сплошная масса с дырками вместо глаз и рта. Горожане вспоминают и морду льва на Невском, 26, половину которой просто спилили: видимо, мешала установить водосточные трубы. За трубой на Большом проспекте, 32, скрывается младенец с искаженной головой и лицом. Наконец, на проспекте Добролюбова, 19, можно найти статую с бесформенной массой вместо рук и тела.

Председатель Союза реставраторов Санкт-Петербурга Нина Шангина рассказывает, что профессиональные реставраторы не всегда могут получить доступ к работе над городскими фасадами.

— Специалисты, имеющие квалификацию по специальности «реставратор лепных изделий», есть в каждом серьезном реставрационном предприятии. Их много, они отличные специалисты, но большую часть года простаивают, так как работа к ним приходит через конкурсную процедуру. Мне кажется, в этом коротком предложении — все причины катастрофы с фасадами. Если продолжить, то изменения в законодательстве, в частности, в тендерном, с одной стороны, должны решить важные проблемы, но по факту, наоборот, усложняют и без того непростые процессы и часто бьют «рикошетом».

Ляпы реставраторов-умельцев вдохновили директора музея «Ужасы Петербурга» Михаила Александера создать экспозиции архитектурных ужасов. Правда, музей еще не открыли, хотя обещали сделать это к середине апреля. По словам Александра Кононова, «спасатели архитектуры» в городе также не появились — почему-то все затихло. Градозащитник пообещал снова поднять этот вопрос при личной встрече с вице-губернатором Игорем Албиным.