Проходившие осенью во всех районах Петербурга общественные слушания по внесению поправок в генплан стали очередным подтверждением тому, что власть и общество пока не могут выйти на диалог. Сотни внесенных градозащитниками и депутатами оппозиционного блока Заксобрания поправок при корректировке генплана были отклонены. В результате чиновники поддержали лишь инициативы своих коллег, некоторых застройщиков и госструктур.
По мнению ряда экспертов, одной из причин тому является недостаточная активность горожан в отстаивании своих интересов. И действительно, несмотря на то что общественные слушания сейчас являются чуть ли не единственным для них способом обсудить судьбу территории, на которой они живут, активного интереса к ним они не проявляют. «Проблема организации городских сообществ заключается в том, что у жителей нет времени и нет знаний», — отмечает куратор проекта общественных пространств «SAGA о городе» Олег Паченков.
Но это лишь одна сторона проблемы. На ее обороте такая же пассивность организаторов подобных мероприятий. «Чиновники проводят общественные слушания для галочки, — подметил координатор движения „Красивый Петербург“ Стив Каддинс. — По лицам чиновников видно, насколько им неприятно тут быть, рассказывать и слушать. Уснуть на таких мероприятиях может даже самый заинтересованный слушатель».
Конечно, здесь можно было бы сказать о том, что сперва чиновники должны сделать первый шаг навстречу горожанам. Но, как отмечает Олег Паченков, власть заинтересована в активном взаимодействии с гражданами лишь в случае приближающихся выборов, так как хочет голосов. «Поэтому в силу сложившихся социокультурных отношений общества и власти инициировать этот процесс точно должна не власть, — добавил он. — Это должно быть профессиональное сообщество».
Снизу — вверх — вниз
Как рассказывает координатор «Общественной платформы» Борис Юшенков, в Великобритании глава муниципалитета является первой ступенью в политической карьере. А значит, мотивированные тем, чтобы быть переизбранными в следующем году, главы муниципалитетов как огня боятся взяток и стараются при решении вопросов находить максимально компромиссные варианты. Например, обсуждается вопрос строительства нового дома. Если не поддержать этот проект, бюджет муниципалитета будет сокращаться. В противном же случае можно напороться на недовольство местных жителей, то есть своих избирателей. Поэтому перед главой муниципалитета стоит задача поговорить с каждым, услышать их мнение и поступить правильно.
Как подчеркивает член комитета гражданских инициатив Сергей Цыпляев, если мы хотим говорить о Петербурге как о европейском городе, нужно начать именно с решения вопроса местного самоуправления. «Но у нас, когда в 1991—1992 годах формировалась система местного самоуправления Ленинграда, город был разделен на 110 муниципалитетов, для того чтобы местное самоуправление не могло влиять на деятельность губернатора», — парирует господин Юшенков. А значит, несмотря на то что у общества есть хороший опыт и навыки объединения снизу, пока не будет сформирован соответствующий запрос сверху, местного самоуправления не будет. Потому в Петербурге и стали появляться такие проекты, как «Живой город», «Красивый Петербург» или «Гражданин Пушкин».
Созидательный борец
На сегодняшний день градозащитные организации представляют собой борцов, сопротивляющихся действиям власти и застройщиков. Но, как отмечают эксперты, протестный уровень является низшей ступенью. Выше стоят так называемые «созидатели», которые не посылают негативные сигналы, а инициируют совместные усилия по защите городской среды.
Следом идет групповой контроль, когда люди вне зависимости от наличия проблемы держат руку на пульсе. «Конечно, эффективность небольших объединений в три-пять активистов бывает очень высокой. Они своей активностью могут останавливать дорогие и крупные проекты. Ведь скандалы, к сожалению, привлекают больше людей, чем конструктивная деятельность», — подмечает архитектурный критик Владимир Грязневич.
Наиболее ярким примером трансформации от «борцов» к «созидателям» можно считать движение «Красивый Петербург», которое, по словам Бориса Юшенкова, уже через год своего существования сумело преодолеть этот рубеж. «Городские сообщества сейчас только осваивают протест, и еще несколько лет будет тяжелый период их перехода на следующий уровень, — говорит Сергей Цыпляев. — Я думаю, что эта трансформация займет около десяти лет».
Отличительной чертой сегодняшних молодых городских сообществ является то, что они пока не готовы объединяться и пропускать влияние извне. Поэтому, как полагает Борис Юшенков, должна появиться некая структурная надстройка, которая их объединит. «Неплохо было бы, если бы локальные сообщества подпитывали городские, и наоборот», — добавляет он.
Конечно, в определенной степени эволюция от «борца» к «созидателю» зависит от внешних обстоятельств. «Если памятник сносят, нужен „борец“, если он разрушается — „созидатель“», — подмечает координатор «Живого города» Антонина Елисеева.
Но в любом случае поиск новых способов налаживания диалога власти и городских сообществ неминуем. Ведь парадокс в том, что сейчас те, кто принимает решения, и те, кто пользуется их результатами, — две совершенно разные категории.
«Пока общественность еще лишена языка. Поэтому нужно изучить язык, который объединяет общественность, — подчеркивает заведующий кафедрой управленческого моделирования МГУ Дмитрий Кавтарадзе. — Надо перейти от уровня говорения к уровню проектных планов. Эта тема требует научных и гуманитарных знаний. Ведь город состоит из множества элементов, основанных на науке. Нужно объединять архитекторов, тех, у кого социальная страсть кипит, экологов и прочих специалистов. Ведь власть-то не знает модели управления городской средой. В Москве тоже никто не слушает общественность, но она заставляет себя услышать».
