Практически ни один из стартующих сегодня в центре города проектов не остается без внимания градозащитников. Некоторые из них в итоге приходится скорректировать, другие остаются неизменными. «Карповка» попросила экспертов ответить, какие победы все же удалось одержать активистам и полезно ли градозащитное движение для Петербурга?
Самой громкой победой петербургских активистов, освещавшейся на федеральном и даже международном уровне, стал отказ от строительства 400-метровой башни «Охта центра». В последние годы столь же масштабных триумфов не было, но вот ряд локальных побед активистам одержать все-таки удалось.
Дом Юргенса на улице Жуковского, 19
Был спасен от сноса особняк Юргенса на улице Жуковского, 19, который ныне заканчивают реконструировать, удалось сохранить фрагменты фасадов неохраняемых КГИОПом пакгаузов Варшавского вокзала, расширить список сохраняемых архитектурных элементов на территории бывшего завода «Вагонмаш».
Под влиянием активистов вроде бы понизили жилой комплекс «Платинум» на Свердловской набережной, был воссоздан «по мотивам» прежнего исторического здания дом в Поварском переулке, 1, переработан в сторону уменьшения количества фасадного стекла проект дома на 2-й линии Васильевского острова, 5. Даже с сотрудниками ФСБ активисты нашли возможность договориться, убедив чекистов прикрыть постмодернистский дворовый флигель — в будущем чекисты обещали надстроить лицевой.
«Карповка» обратилась к самим активистам с просьбой назвать наиболее значимые победы за последние годы. «О конкретных адресах можно говорить очень долго, это большой список решенных вопросов. Главная же польза градозащиты в том, что мы все-таки сохраняем тот исторический город, который привлекает граждан России и зарубежных туристов», — уверен Александр Кононов, заместитель председателя петербургского отделения ВООПИиК.
Воссозданная часть дома в Поварском переулке, 1
Он продолжает: «10 лет назад мы тотально теряли десятки зданий в год, и если бы тогдашние темпы сохранились, то сегодня остались бы лишь отдельные участки исторической застройки, как это случилось в Москве».
Его коллега по защите исторической застройки Антонина Елисеева, координатор движения «Живой город», считает победой упомянутый дом Юргенса, спасенный народной экспертизой дом Абазы на Фонтанке, отказ «бананового короля» Владимира Кехмана от немедленного сноса Фрунзенского универмага, решение не делать стеклянный купол над Никольским рынком, а также сохранение трамвайного парка на Среднем проспекте Васильевского острова от застройки телефабрикой Аллы Маниловой. Совместными усилиями жителей и градозащитников удалось сберечь дом на Таврической улице, 45, добиться отказа от возведения масштабного торгового центра над метро «Горьковская».
Кроме того, по словам госпожи Елисеевой, активистам удалось заставить потенциальных застройщиков оставить в покое целый ряд зеленых зон в центре города и на окраинах, отбить попытки строительства и узаконивания нескольких мансард на исторических зданиях. Кроме того, координатор «Живого города» засчитывает на счет активистов и решение ряда глобальных вопросов, а именно введение нового высотного регламента и закона о зонах охраны, изменение норм по машиноместам и озеленению для новых домов.
2-я линия Васильевского острова, 5
«Сейчас лучше стали следить за соблюдением законов, улучшилась общая градостроительная ситуация. Почти нет случаев вопиющей уплотнительной застройки на окраинах, всегда пытаются прикрыть ее какими-то хитрыми ходами, но и жители стали гораздо внимательнее», — перечисляет заслуги градозащиты госпожа Елисеева.
Более лаконичный список заслуг представил Алексей Ярэма, лидер радикальной группы «Экология рядовой архитектуры». По его словам, за последние десятилетия было спасено 9 зданий: дом на Таврической, 45, семь зданий на Большой Подьяческой и Садовой улицах, выбранных под снос для расширения гостиничной сети «Амбассадор», а также дом Шагина на Фонтанке, 145б, где пока удалось отстоять лицевой корпус.
При этом господин Ярэма смотрит на эти результаты без особого оптимизма: «Большинство из этих побед неокончательные». К победам своих умеренных коллег он согласился отнести только дом Юргенса, в целом охарактеризовав деятельность иных градозащитников в негативном ключе.
Дом 1 по Большой Подьяческой улице, который, возможно, хотели снести ради «Амбассадора»
«Есть два вида побед. Большие, громкие, о которых сообщают все СМИ, и тихие, маленькие, которые, надо отдать ей должное, замечает только „Карповка“. Из громких могу назвать то, что мы отстояли лицевой корпус Фонтанки, 145. Инвесторы избавляются от дома Кавоса и дома 26 в Дегтярном переулке. Хотя, казалось бы, победами это назвать сложно, но избавление домов от таких инвесторов можно назвать победой. Особенно в Дегтярном, где этот инвестор грозился снести дом в ближайшее время», — полагает градозащитница Дарья Васильева.
Тем не менее, по словам активистки, ничуть не менее важны и «маленькие», незаметные для большинства победы. «Стоят дома Лялевича, Гордзялковских и другие, охраняется дом на 11-й Красноармейской. Каждое забитое окно, заколоченная дверь — это наша маленькая, скромная, незаметная победа. Сфинксов Малой Невки отреставрировали. Некоторых атлантов в городе отреставрировали», — говорит госпожа Васильева. А самую громкую победу — избавление от «Охта центра» — она оценила неоднозначно: «Охта — это победа дорогой ценой. Ценой Лахты — ценой залива».
А вот профессор архитектуры, член совета по сохранению культурного наследия Петербурга Светозар Заварихин не видит существенной пользы от градозащитных организаций. «Отношение горожан, пожалуй, отчасти они поменяли, но вот власти непробиваемы. На них общественность мало влияет», — отметил собеседник «Карповки».
Дом Абазы на Фонтанке, 23
По его словам, активисты начинают поднимать проблемы зданий слишком поздно. «Шум-то они поднимают, но общественность часто опаздывает, начинает обсуждение, когда все уже согласовано, уже нельзя изменить. Если б они поднимали шум до того...» — мечтает эксперт. Даже победу над небоскребом на Охте господин Заварихин отдает не гражданскому обществу, а «ряду авторитетных в правительстве людей».
Двойственность влияния активистов отмечает архитектор Владимир Григорьев, руководитель ООО «Григорьев и партнеры». «Я считаю, что с точки зрения формирования гражданского общества градозащитное движение полезно, как и любое другое, например по защите животных. А вот с точки зрения оценки проектов повлиять на градостроительную политику положительно оно не может», — считает эксперт.
«Градозащиту можно сравнить с иммунитетом Петербурга, — резюмирует генеральный директор компании «Ханса СПб девелопмент» Олег Барков. — Но случаются и аутоиммунные заболевания». По словам господина Баркова, благодаря усилиям активистов удалось сделать застройщиков, «среди которых есть и готовые застроить Марсово поле», более умеренными. С другой стороны, появились активисты, для которых любой инвестор — «враг, мерзавец и сволочь по определению».
По мнению господина Баркова, людям, которые хотят сохранять Петербург, необходимо начать открытую дискуссию с застройщиками и точно определить, что возможно, а что недопустимо при реализации проектов в исторической застройке. «При этом нужно, чтобы градозащита избавилась от двух типов людей: от городских сумасшедших и от тех, кто пытается заработать на этом деньги», — отметил в беседе с «Карповкой» девелопер.
