В последние несколько лет внимание горожан постоянно приковано к инициативам и проектам, угрожающим сохранению исторического прошлого города: начиная с «Охта центра», реновации кварталов «Конюшенная» и «Северная Коломна — Новая Голландия» и заканчивая проектом федерального закона о «сохранении» исторического центра Петербурга. Озабоченность вызывает и состояние памятников деревянного зодчества. Большинство домов и дач в пригородах Петербурга и области явно не смогут пережить свой столетний юбилей. Дача на территории виллы Рено в Комарово уже не пережила.
Складывается впечатление, что старина безразлична значительной части горожан и мешает подавляющей части чиновников.
Попробуем посмотреть, как обстояли дела с сохранением старины в дореволюционной России.
В 1910 году было создано Общество защиты и сохранения в России памятников искусства и старины. Целью Общества была заявлена защита этих памятников — культурного достояния России — от разрушения и искажения. Председателем совета Общества был избран великий князь Николай Михайлович, его заместителями (товарищами председателя) А. Н. Бенуа и Е. Н. Волков, секретарем барон Н. Н. Врангель. Впечатляет состав членов совета, в который вошли П. П. Вейнер, В. А. Верещагин, С. К. Маковский, И. А. Фомин, А. В. Щусев.
Средства Общества складывались из членских взносов, пожертвований и сборов от выставок, публичных лекций и продажи изданий. Учитывая состав Общества, куда сочла за честь вступить элита, средства на счет поступали, но все же явно недостаточные для сохранения памятников старины на всей территории империи. Для того чтобы как-то помочь процессу сохранения старины и подключить к этому процессу государство, была инициирована разработка законопроекта об охране памятников, который был представлен в Государственную Думу в 1909 году.
Согласно этому законопроекту, создавалась государственная организация, которая и должна была следить за сохранением исторических памятников. Комитет по охране старины от лица государства и Общество как общественная организация могли взаимодействовать в решении благородных целей. Но вот незадача: финансирование этого комитета было урезано донельзя. На всю охрану всей российской старины государство выделяло сумму чуть большую, чем Общество на сохранение двух старинных зданий.
Как похоже на сегодняшнюю ситуацию с охраной объектов культурного наследия: государственный КГИОП, которому охранять невыгодно, и ВООПИиК, у которого нет полномочий — один энтузиазм. И у тех, и у других нет денег.
Как свежо звучат и по сей день слова из далекого 1913 года: «...Общество считает долгом присовокупить, что положение вопроса об охране отечественной старины в настоящее время настолько обострилось, что более или менее значительное промедление в издании по этому предмету рационального законоположения может привести к отсутствию потребности в такой мере, уже по одному тому, что чрез весьма немного, может, времени, в России охранять будет нечего».
Градозащитники бросаются на спасение очередного гибнущего памятника в тот момент, когда разрушается намеренно или рассыпается от небрежения еще десять.
Государство, ау! Это уже происходило сто лет назад. И за это время мы усвоили, что пренебрежение прошлым приводит к не очень приятным последствиям, если не сказать больше.
